– Да, – ответила я, вспомнив, сколько раз едва не получила сердечный приступ от страха, что буду схвачена людьми Тони; а теперь оказывается, что за мной следили люди Мирчи. – Мне было бы гораздо спокойнее, если бы ты пришел ко мне и все объяснил. – Мирча молча взглянул на меня; мы оба знали: ни один вампир-хозяин, тем более сенатор, не станет обсуждать свои дела со слугой. Дело слуги – слушаться; когда придет время, он все узнает, – Но как ты узнал, что Тони меня нашел? Тебе сказали твои люди?

Мирча печально улыбнулся.

– Нет, здесь нам повезло. Антонио приказал своему человеку всадить в тебя пару пуль, но Рафаэль об этом узнал и позвонил мне. Я велел ему прийти сюда. Антонио давно беспокоил меня, но разделаться с вампиром третьего уровня, даже если он чей-то слуга, не так-то просто. Другое дело, если бы он открыто ослушался меня и попытался тебя убить – тогда я совершенно законно убил бы его за непослушание. Я сообщил о тебе Сенату, и тот приказал Томасу быть рядом с тобой, поскольку, как тебе известно, сивилла-наследница исчезла. На случай каких-либо затруднений я приказал своим помощникам в Атланте следить за вами обоими, но они тебя упустили. Когда они подъехали к твоему офису, тебя уже не было.

– Но есть же телефоны, Мирча!

– Я пытался дозвониться до тебя, дорогая; я звонил тебе и домой, и на работу, но ты не отвечала. Честно говоря, ты нас сильно напугала. Мои люди оказались вовлечены в драку с четырьмя вампирами Распутина, которых он прислал за тобой. Не успели они разделаться с вампирами, как на вас с Томасом напали боевики Антонио. К счастью, ты справилась с ними и без нас.

Я пришла в замешательство.

– Ты хочешь сказать, что в ту ночь меня преследовали девять вампиров? – спросила я, сама не веря, что мне удалось выжить. Вампиры-хозяева погибали и от меньшего числа убийц. – Но, если Тони и Распутин союзники, зачем присылать за мной две разные группы боевиков?

Мирча улыбнулся.

– Я думаю, ты и сама понимаешь. Если говорить кратко, то Антонио, как только ты нашлась, послал за тобой пять вампиров девятого или десятого уровня. А Распутин, дабы укрепить тылы, добавил еще четырех хозяев. Думаю, он гораздо умнее Антонио. Он догадывался, что Сенат приставил к тебе охрану, и потому решил действовать наверняка. Ты единственная, кто может противостоять силе его энергии, дорогая, и он это знает.

У меня голова шла кругом.

– Выходит, когда я сбежала, боевики Тони ворвались в клуб, а люди Распутина – в мой офис? Кто же тогда оставил мне сообщение?

– Какое сообщение?

Я покачала головой. Как-то слишком сложно все получается.

– Да ладно, забудь. Значит, ты хочешь сказать, что теперь за мной охотятся все?

Мирча не ответил; опустив голову, он нежно провел языком по моему бедру. Его язык был горячим, а руки – мягкими, как бархат.

– Не знаю, как все, дорогая, но я точно за тобой охочусь. А теперь довольно разговоров. – Он озорно улыбнулся. – Пришло время платить по полной.

Глава 13

Я попыталась быстро придумать новый вопрос, но это оказалось довольно сложным делом, особенно после того, как Мирча, сжав мои ягодицы, слегка меня приподнял. Наконец его язык достиг цели, и у меня сбилось дыхание. Мирча водил языком медленно, изучая и запоминая мое тело, и вдруг погрузил его на всю длину. Я вскрикнула и выгнулась дугой, не в силах что-то предпринять и чувствуя, как внутри меня возникает что-то огромное, но едва я подумала, что больше этого не вынесу, Мирча поднял голову.

Я хотела закричать от разочарования, но его губы прижались к моим губам, и я забыла обо всем на свете. Я провела руками по его спине, ребрам и крепким ягодицам. Он задрожал; ощущать на себе тяжесть его горячего тела было невыразимо прекрасно. Больше всего на свете мне хотелось почувствовать его внутри себя, хотелось так, как никогда в жизни. Однако, ощутив у себя между ног нечто горячее и твердое, я уперлась руками в грудь Мирчи.

– Нет, Мирча, ты же обещал.

Он хрипло засмеялся и поцеловал меня в шею.

– Я буду хорошим мальчиком, дорогая.

Не успела я сказать, что как раз это меня и тревожит, как то горячее и твердое полностью вошло в меня, осторожно, ничего не нарушая. Я была вся в поту, я умирала от желания; все это больше не казалось мне игрой. И тут я подумала, что пришло время вернуть Мирче должок.

Просунув руку между нашими телами, я схватила его член. Он оказался большим и толстым; Мирча сразу напрягся. Я слегка сжала пальцы, удивляясь нежности кожи, и Мирча закатил глаза. Сжимая горячую бархатистую плоть, я чувствовала себя невероятно сильной. Вспомнив, что делала с Луи Сезаром женщина в моем видении, я попыталась это повторить. Несколько ласкающих движений, и Мирча, издав приглушенный крик, содрогнулся с ног до головы. Сначала я подумала, что сделала ему больно, но член лишь увеличился в размерах. Усмехнувшись и глядя Мирче в лицо, я провела пальцем по кончику. На этот раз Мирча вскрикнул во весь голос и уставился на меня широко раскрытыми глазами.

– Кэсси, где… – он облизнул губы, – ты этому научилась?

Я засмеялась.

– Если я расскажу, ты не поверишь. – Я толкнула его в плечо. – Ляг на спину.

Он молча повиновался, и я легла на него, не разжимая рук и вместе с тем стараясь не причинить ему боли, помня, насколько чувствительна эта часть тела.

Сделав рукой то же самое, что он делал со мной языком, я нашла, что его тело восхитительно. Я много раз видела голых мужчин, однако впервые в жизни прикасалась к мужским интимным местам; сознание того, что это Мирча, заставляло мою кровь пульсировать с бешеной скоростью.

Кожа на яичках оказалась невероятно нежной на ощупь; я поглаживала их до тех пор, пока Мирча не застонал и не начал метаться. Все это мне ужасно нравилось – приятно было видеть, как Мирча стал совершенно беспомощным, как растрепались его всегда тщательно причесанные локоны, как покрылось потом лицо. Забавно было видеть, как он широко раскинул ноги, предоставив мне делать с ним все, что я захочу. Его беспомощность возбуждала и придавала смелости. Не могу сказать, что я располагаю богатым репертуаром по части ласк, но память у меня хорошая, и я начала вспоминать все самое интересное, что проделывала с Луи Сезаром француженка. Усевшись у Мирчи между ног, я провела руками по его напряженным мышцам. Он потянулся ко мне, но я оттолкнула его руки.

– Подожди.

Он подчинился, хотя по его глазам было видно, что он явно не привык выполнять приказы. Я вновь взяла в руку член, который внезапно оказался у меня перед глазами. Мирча закрыл глаза, и на его лице появилось выражение полной растерянности. Я принялась поглаживать плоть, не понимая, откуда в глазах Мирчи такая боль, поскольку я вовсе не делала ему больно. «Кэсси…» Его голос сорвался. Я наклонилась и начала медленно водить языком по его напрягшейся плоти. Она была приятна на вкус – слегка солоновата, с привкусом дыма. Мне понравился и запах: от нее слегка пахло мускусом. У меня закружилась голова. Не имея опыта в подобных делах, я все же решила начать с кончика и продвигаться вверх. Я уже начала приводить план в действие, как Мирча вдруг дернулся, и я разжала руку.

– Кэсси, не надо. Я не могу себя контролировать, когда ты…

– Я сказала, лежи тихо, – прикрикнула я.

Мне было необходимо сосредоточиться, а для этого он должен был лежать спокойно и молчать. На лице Мирчи читалось полнейшее изумление.

– Я был уверен, что ты в этом ничего не смыслишь, – начал он, приподнявшись на локтях.

– Вот именно, не смыслю, – строго ответила я. – Так что лежи смирно, а то будет больно.

Он повалился на спину и закрыл лицо рукой. Что-то пробормотал по-румынски, но я не обращала на него внимания. Он знал, что я не понимаю его языка, а я, если бы не была поглощена процессом, могла бы и обидеться. Итак, я вернулась к тому, что заставляло Мирчу стонать. Когда я принялась работать губами и языком, Мирча лежал уже спокойнее, только его тело чуть подрагивало. Кончик мне понравился больше всего, хотя его вкус показался несколько горьковатым. Стоило посмотреть, как, вцепившись руками в края кровати, Мирча изо всех сил старался подавить стон. Тогда я решила выяснить, что же заставит великого Мирчу полностью потерять над собой власть.